Стеб на тему ролевухи

                                                           Ролевая игра «Ночь Ивана Купалы»

            Как известно, ночь на Ивана Купала – единственная ночь в году, когда волшебным цветом распускается папоротник (а также всякая нечисть и прочие остроумные жертвы собственного сознания), и нашедшего такой цветок ждет исполнение заветного желания, да еще и возможность клады, в землю глубоко заныканные, выныкивать и балдеть от сего факта по всякому. Следовательно, слетаются на место папоротниковых нычек всякие твари (а кто и по паре), и ходят, и квасят, и песни поют, и кексы все время жуют...

            Есть тут и зеленые русалки, и коричневые кикиморы, и лягушечек всяких без счета, и пробегают здесь под дубами-колдунами зайчата с трын-травою, и несчастный Буратино, спасшийся из блокадного Ленинграда без единой спички, и сумасшедший клоун, возомнивший себя Василисой-второй, и маньяк-Горлум, у которого есть колечко, но – в яйце, а яйцо – у Кощея в сундуке, а сундук – у Бабы Яги в ступе, а ступу Дурень украл; и шустрые мегагерцы, и устойчивые опоры, и подходящие грузоподъемности, и Лиса-Алиса, ищущая Поле чудес под дубом-колдуном, ключик от коего Буратино спер для Броненоса Потемкина, блуждающего до сих пор в безуспешных поисках Огня Святого Эльма... догадались? Как только не называли Папоротников цветочек! И Аленочка тут, трепется всем, что цветочек – Аленький, то есть ее, Аленочкин. Но ждет Аленочку Горлум, договорившийся с бабой Ягой о продаже секретного рецепта дамских пальчиков в болотном соусе, в котором наконец отведает Деда Яга приворотного Ягиного зелья и вернется домой в избушку, хоть с похмелья, но свой, родной, задрыхнет в ступе и храпом богатырским разгонит всех кикимор по глухим закоулкам, а зайчат заставит задуматься о бренности жизни. Да, храп у него воистину богатырский, ведь на самом деле Деда Яга – это уже знакомый нам персонаж, Иванушка Богатырь, но потерял он память после того, как за слишком наглую для голубой крови шутку отхватил по лихой головушке ухватом, зажатым в нежной Василисиной ручке.

            Кстати, вовсе не из-за злобных намерений похитил царевну Бессмертный Кощей, а по желанию спасти прелестную девицу от Дракулиного Грифона, презренного эстета, который перед завтраком вместо рассола потребляет кровушку, исключительно голубую. Из далекой и неизведанной земли Трансильмании, немец кровожадный, притащился, даже Цветик ему на фиг не нужен, лишь бы кровушки попить, но Царь – Хаггерд Трандуилыч – фишку не прорубил и ополчился на Кащея, истинного злодея не узнав. Хотя открыть ему глаза можно, сумеет сделать это только Марья Искусница, она же Констанция Бонасье, от злобной Миледи смывшаяся из далекого и затхлого Парижа (по другой версии, просто поклонники достали), и встретившая здесь Алешу Поповича, тоже слывущего Искусником, но уже несколько в другой области...

            Но есть в туманном Альбионе еще честные и отважные люди (ну, и, естественно, нелюди, мистер АльДуракл, леди Интежера и прочие), потратившие нехилые баксы для поимки Графина...Грифона! Нужен он им... для опытов, судари мои, для опытов, особенно АльДураклу, про коего потом сложит псевдо рокапопсовая (а на деле – полная попсня) группа песенку, восхваляя «ярко-желтые зрачки» и легкость шага сего знаменитого существа. Вот и собралось на крупное это мероприятие, почти шабаш, столько разнообразных существ, что в стороне остаются менее важные вопросы вроде пропажи молодильных яблок и соответствия их золотым гесперидским, сомнительных намерений некоего горца Дыньки Мак-Лаптя относительно Кощея или процентам соответствия Буратино параметрам национального героя Китеж-града, слишком громко бурлят события в котлах ваших черепных коробок.

            Вот – такая история, такая, блин, мифология!